Мария нашла себе место гувернантки в семье богатых помещиков с оплатой, бесплатным проживанием и столом. В их деревенском имении под Варшавой Мария безвылазно прожила вдали от родных три года. Хозяева ее не уважали; единственной радостью были учебники и книги, которым Мария отдавала каждую свободную минуту. Она определилась – больше всего ей интересны физика и математика, и на их изучение Мария бросила все свои силы.
Однако именно в это безрадостное время в нее влюбился сын хозяев, студент Казимеж, и она ответила ему взаимностью. Молодые люди собирались пожениться, но его родители, конечно, воспротивились: Мария была умной и обаятельной, но бедной.
Гувернантка – не пара их сыну, наследнику семейной усадьбы и родовой чести. Для Мани – гордой, как все поляки, – это стало трагедией. Она надолго замкнулась в себе, зарекшись обращать внимание на мужчин.
Конечно, после разгоревшегося скандала Мане пришлось уехать – в марте 1889 года она вернулась в Варшаву, где снова начала репетиторствовать.
Наконец пришло письмо от Брони: она выходила в Париже замуж за своего коллегу Казимежа Длуского и приглашала Маню к себе. Собрав деньги на билет, Маня в 1891 году приехала в Париж. Ей было уже 24 года, гимназию она окончила восемь лет назад; за это время многое забылось, а наука уже шагнула далеко вперед. Но Маня не отчаялась. Поступив на факультет естественных наук Сорбонны, она занималась с небывалым упорством, отказавшись от отдыха и развлечений. Первоначально Маня поселилась у сестры с мужем, но оттуда пришлось съехать – собиравшиеся у них друзья мешали ей заниматься. Маня сняла комнату неподалеку от университета. Экономить приходилось на всем: в ее комнате не было отопления, воды, денег не хватало и на освещение, Марии приходилось таскать на шестой этаж дрова и ведра с водой. Не всегда было даже на еду. Однажды она упала в голодный обморок на глазах у зашедшего в гости зятя – так что тому пришлось подкармливать невестку. Ничто не могло отвлечь Марию от учебы: один за другим она прошла курсы математики, химии, физики, изучила технику исследований и принципы анализа. Про развлечения и личную жизнь она, кажется, совершенно забыла: как писала Маня подруге в Варшаву, свои планы по созданию семьи она «погребла, замкнула, запечатала и забыла»; отныне и навсегда Мария Склодовская решила посвятить себя науке.
Мария Склодовская.
Несмотря на первоначальное отставание от остальных студентов, Мария смогла закончить курс университета экстерном и в числе самых лучших учеников. В 1893 г. Мария получила степень по физике (что эквивалентно званию магистра), а через год – по математике. Однако за время учебы она, кроме редкостного прилежания и упорства, не запомнилась ничем выдающимся. Ее время было еще впереди.
Пьер Кюри и Мария Склодовская 1895 год.
Весной 1894 года Марии Склодовской наконец улыбнулась удача, и ее жизнь навсегда определилась. Она встретила Пьера Кюри, рядом с которым она состоится и как женщина, и как ученый. Произошло это вполне случайно: Мария искала лабораторию для проведения своих экспериментов, и муж ее подруги Юзеф Ковальский пообещал познакомить Марию со своим приятелем, молодым ученым Пьером Кюри, у которого может найтись подходящее помещение в Школе физики и химии, где тот преподавал.
Пьер и Мария Кюри.
Склодовская так описала свои впечатления от первого знакомства с Пьером: «Войдя в комнату, я увидела молодого человека высокого роста с каштановыми волосами и большими светлыми глазами. Его лицо было серьезным и симпатичным, а легкая неухоженность в его крупной фигуре выдавала мечтателя, поглощенного своими мыслями. Меня поразило выражение его ясного взгляда и легкий оттенок непринужденности в осанке его высокой фигуры. Его речь, несколько медленная и обдуманная, его простота, улыбка, одновременно серьезная и юная, внушали доверие». В то время Пьеру Кюри, талантливому ученому-исследователю, было тридцать пять, и он – как и Мария – предпочел науку семейной жизни. Он происходил из эльзасской протестантской семьи потомственных врачей, в шестнадцать лет получил степень бакалавра естественных наук, а в двадцать четыре – пост руководителя практических работ в парижской Школе физики и химии.
Пьер и Мария Кюри.
Пьер был очарован Марией – хрупкой, белокурой, обаятельной, и к тому же, как и сам Пьер, страстно увлеченной наукой. Мария и Пьер часто встречались на конференциях и в Научном обществе, на диспутах и в лаборатории. Они часами гуляли по окрестностям Парижа, ведя долгие беседы, причем не только о науке. Пьер был поражен целеустремленностью и образованностью Мари; под ее влиянием и при ее поддержке Пьер Кюри опубликовал свою докторскую диссертацию, закончил и оформил несколько работ по магнетизму. Если сначала их объединяла только наука и стремление к знаниям, то вскоре дружба переросла во взаимную любовь. Правда, поначалу Мария, которой было уже двадцать шесть лет, долго не соглашалась выйти замуж за Пьера: по ее мнению, семейная жизнь может помешать им обоим в научных изысканиях, будет отвлекать от работы; кроме того, выйти замуж за француза – значило в ее глазах предать родную Польшу, патриоткой которой Мария Склодовская была всю жизнь. Но Пьер был настойчив, и в конце концов Мария согласилась. 26 июля 1895 года, на следующий день после защиты Пьером докторской диссертации, они заключили брак.
Пьер и Мария Кюри.
На деньги, подаренные им родными, молодые купили два велосипеда и на них совершили свое свадебное путешествие по деревням Иль-де-Франс. Вернувшись, Кюри сняли свое первое совместное жилье – маленькую трехкомнатную квартиру на улице Гласьер, неподалеку от Школы физики. Мебель подарили родители; на прислугу не было денег. Мария, как могла, занималась хозяйством, выкраивая на домашние хлопоты время между научными экспериментами и написанием работ. Супруги составили на редкость гармоничную пару, между ними не было места для ревности и зависти к успехам. Как писала сама Мария: «Наши интересы во всем совпадали: теоретическая работа, исследования в лаборатории, подготовка к лекциям или экзаменам. За одиннадцать лет нашей жизни мы почти никогда не разлучались… Дни отдыха и каникулы посвящались прогулкам пешком или на велосипедах либо в деревне в окрестностях Парижа, либо на побережье моря или в горах».
Мария и Пьер Кюри с дочерью Ирен.
В самом начале 1897 года Мария оказалась беременной. Счастливый Пьер счел, что Марии следует отдохнуть – и от физических нагрузок, и от науки.
Семья Кюри. 1904 год.
Он отправил Марию в Пор-Блан; супруги разлучились в первый и последний раз. Они переписывались каждый день. Когда Мария была уже на восьмом месяце, Пьер наконец смог вырваться к ней; они предприняли совместную велосипедную поездку в Брест. Но здоровье Марии потребовало срочного возвращения в Париж, где 12 сентября Мария родила дочь Ирен. Роды принимал дедушка новорожденной – отец Пьера. Буквально на следующий день Мария, не прекращая заботы о дочери, вернулась к научной работе – вслед за мужем она продолжала исследования в области магнетизма.
Наконец, было решено, что и Мария должна написать докторскую диссертацию. В поисках темы Мария наткнулась на исследования Анри Беккереля об излучениях урана. Тема была совершенно новой, неизученной – и очень интересной. Мария еще не подозревала, что это была следующая счастливая случайность – исследованиям радиоактивности суждено будет стать эпицентром научных интересов двадцатого века, а супругам Кюри – пионерами в этой области.
Пьер и Мария Кюри в своей лаборатории в Париже.
Мария Кюри начала свои исследования. Лабораторией ей служило помещение, где раньше была мастерская, она же склад, холодное и весьма скупо оборудованное. Мария методично изучала образцы, содержащие уран и торий, – пока однажды не установила, что некоторые результаты отклоняются от ожидаемых. Склодовская, проявив завидную научную интуицию и смелость, предположила, что в образцах содержатся новые, доселе неизвестные радиоактивные вещества. Для подтверждения ее теории оставалось только выделить эти вещества, изучить и описать. Под влиянием жены Пьер оставил свои исследования в области физики кристаллов. В июле и декабре 1898 года супруги Кюри объявили об открытии двух новых элементов, которые были названы полонием (от латинского названия Польши – дань уважения родине Марии) и радием.
Пьер и Мария Кюри в лаборатории.
Четыре года супруги Кюри потратили на то, чтобы выделить радий из руды. Денег не было ни на приличную лабораторию, ни на наем лаборантов. Пока Пьер занимался опытами – на устаревшем оборудовании, в холоде и сырости, – Мария взяла на себя самый тяжелый труд: переливала жидкости из одного сосуда в другой, часами мешала в чугунном тазу кипящую массу. Всего за время исследований она обработала – вручную, голыми руками – восемь тонн радиоактивной руды! И это при том, что на Марии лежала забота о дочери и их доме на бульваре Келлерман, где они после рождения Ирен поселились вместе с отцом Пьера. Поскольку денег не хватало, Мария с 1900 года начала читать лекции по физике в Севре, в учебном заведении, готовившем учителей средней школы.
Пьер и Мария Кюри.
Работа продвигалась медленно; силы супругов таяли. Когда основная часть работы была закончена – оставалось только провести последние опыты, но для этого требовались дорогие приборы, которых не было, – Пьер сдался. Он стал уговаривать жену подождать, остановиться, передохнуть… Она не послушалась; продолжив свой титанический труд, в 1902 году она выделила из нескольких тонн урановой руды один дециграмм чистого радия – белого блестящего порошка; с пробиркой, в которой были заключены первые полученные кристаллы, Мария Кюри не расставалась потом всю жизнь и завещала ее Институту радия в Париже. О том вреде, который приносят радиоактивные вещества, тогда никто даже не догадывался.
Мария Кюри в лаборатории.
Супруги Кюри моментально прославились. Радий казался человечеству панацеей от всех бед – от энергетического кризиса до раковых опухолей. Несмотря на сложное финансовое положение, Кюри не стали получать патент на свое изобретение, предпочтя подарить его человечеству. Со всего света им поступают предложения и награды: французская Академия наук отпустила кредит на выделение радиоактивных веществ, строятся первые заводы по выработке радия промышленным способом для лечения онкологических заболеваний. В доме на бульваре Келлерман толпятся журналисты, все издания – от узконаучных альманахов до дамских журналов мод – считают своим долгом взять интервью у Пьера Кюри и его супруги по любому вопросу. В 1903 году Кюри приглашают в Лондон, где им вручили престижную медаль Дэви, а в декабре они узнали о том, что их работа была удостоена высшей научной награды – премии Нобеля. Они получили премию в области физики за исследования явлений радиации, разделив награду с Беккерелем. Мария стала первой женщиной, удостоенной такой чести. Как она писала, «присуждение Нобелевской премии было для нас важным событием ввиду престижа». Но ни Мария, ни Пьер из-за болезни не смогли прибыть на вручение премии, получив ее только следующим летом.
Помимо престижа, Нобелевская премия представляет собой еще и огромную денежную сумму. Даже разделенная пополам с Анри Беккерелем, она позволила супругам Кюри решить все их проблемы. Пьер смог оставить преподавание – свою должность в Школе физики он передал своему ученику Полю Ланжевену – и отдаться исследованиям. Стало возможным купить необходимое оборудование, нанять персонал. В октябре 1904 года Пьер Кюри был назначен профессором физики в Сорбонне, а еще через месяц Мария официально получила пост заведующей лабораторией. Она была снова беременна – вторая дочь Кюри Ева родилась уже в декабре. В будущем Ева станет превосходной пианисткой, много сил отдаст изучению и сохранению памяти своих родителей.
Ева, Мария и Ирен Кюри. 1908 год.
Наконец жизнь Кюри устроилась; они жили счастливо и радостно, деля свое время между детьми и наукой, пока все не рухнуло в один день – 19 апреля 1906 года. Пьер Кюри, как обычно, вышел из дома на службу – и погиб под колесами конного экипажа. В один миг Мария потеряла мужа, единомышленника, друга… Ей было тридцать восемь лет, у нее на руках – свекор, двое маленьких детей и незаконченные исследования. Как она пережила смерть мужа, каких трудов ей это стоило – не знает никто. В дневнике она записала после похорон: «Пьер, мой Пьер, ты лежишь там… Гроб заколочен, и я тебя не вижу. Я не допускаю накрыть его ужасной черной тряпкой. Я покрываю его цветами и сажусь рядом… Пьер спит в земле последним сном, и это конец всему, всему, всему…»
Мария кюри за работой.
Надо было учиться жить заново – без Пьера. Мария Склодовская отказалась от полагающейся ей пенсии от Министерства общественного образования: «Я еще достаточно молода, чтобы заработать на жизнь себе и дочерям». Она отказалась от торжественных похорон, решив провести их в узком семейном кругу; известного политика Аристида Бриана, как и министра общественного образования, которые высказали пожелание присутствовать на церемонии, она согласилась допустить только как частных лиц; никаких журналистов, никаких любопытных. Это было ее личное горе…
Мария Склодовская-Кюри.
«Его любовь была превосходным даром, верная и самоотверженная, полная ласки и заботы. Как хорошо было быть окруженной этой любовью и как горько было потерять ее!» – писала она в своих воспоминаниях. От смерти мужа Мария оправилась еще очень не скоро; а ее дочь Ирен вспоминала: «По существу, она так никогда и не утешилась и не смирилась». Еще много лет Мария в своих дневниках обращалась к Пьеру, все ее исследования были посвящены ему.
После смерти Пьера Марию спас только сильный характер и работа. Она приняла на себя кафедру физики в Сорбонне, которую раньше занимал Пьер. По традиции, курс лекций полагается начать со слов благодарности в адрес предшественника. Мария Склодовская начала со слов: «Когда стоишь лицом к лицу с успехами, достигнутыми физикой…» – с той самой фразы, на которой закончил свою последнюю лекцию Пьер Кюри. Проглотив слезы, она продолжала свое выступление…
Мария Склодовская-Кюри (в центре).
Мария Склодовская-Кюри стала первой женщиной-профессором во французской высшей школе. В Сорбонне она читала единственный в мире курс по радиоактивности – и это в то время, когда во многих странах женщинам запрещено было даже учиться в университетах, а преподавать им разрешали исключительно дома или в учебных заведениях для девочек. В 1910 году Марию Склодовскую даже выдвинули кандидатом в члены французской Академии наук – Пьер Кюри был избран туда в 1905 г. Но поднявшийся вокруг этого антифеминистский скандал не позволил Марии войти в число «бессмертных» – членов Академии. За свою жизнь она стала членом многих зарубежных академий, но только не французской.
Ирен и Мария Кюри. 1925 год.
Мария ни на день не прекращала своих исследований. В 1911 году она – уже одна – получила вторую Нобелевскую премию, на этот раз в области химии, за исследование свойств металлического радия, который она выделила в 1910 г. в сотрудничестве с Андре Дебирном. Ее старшая дочь пошла по стопам матери; в 1935 году Ирен Жолио-Кюри, вместе со своим мужем Фредериком Жолио, тоже получит Нобелевскую премию за открытие искусственной радиоактивности.
Во время Первой мировой войны Мария создала первые передвижные рентгеновские установки для полевых госпиталей – они монтировались прямо в грузовике. С августа 1914 года такой грузовик начал ездить между госпиталями, спасая жизни солдат. После войны она продолжила свою научную работу, отдавая много сил своему детищу – парижскому Институту радия.
Мария Кюри с дочерьми Ирен и Евой.
Ее энергия не уменьшалась, ее слава не утихала. Словно кинозвезду, Марию Кюри постоянно приглашали на приемы; правда, она старалась бывать на них как можно реже. Как писала Ирен Жолио-Кюри, «тот факт, что мать не искала светских связей, иногда считают свидетельством ее скромности… Я полагаю, что это скорее как раз обратное: она очень верно оценивала свое значение и ей нисколько не льстили встречи с титулованными особами или с министрами.
Мария Склодовская-Кюри.
Мне кажется, она была довольна, когда ей довелось познакомиться с Редьярдом Киплингом, а то, что ее представили королеве Румынии, не произвело на нее никакого впечатления». Мария Склодовская никогда не ограничивала свои интересы только наукой: она любила поэзию, с удовольствием читала классическую литературу, в свободное время много гуляла или работала в саду. По воспоминаниям Ирен: «Она любила природу и умела наслаждаться ею, но только не созерцательно. В саду она занималась цветами, в горах любила ходить, останавливаясь, конечно, иногда, чтобы отдохнуть и полюбоваться пейзажем. Но ей не доставило бы никакого удовольствия провести день в кресле перед великолепной панорамой». Всю свою жизнь Мария Кюри была деятельной; работу свою она любила больше всего, а точнее – работу и семью. Одной из своих поклонниц, которых у нее было множество – экзальтированные девушки ходили за нею по пятам и выспрашивали способы стать такой же знаменитой и умной, как она, – Мария сказала: «Нет необходимости вести такую противоестественную жизнь, какую вела я. Я отдала много времени науке потому, что была увлечена ею, потому что мне нравились научные исследования… Все, чего я желаю женщинам и молодым девушкам, – это простой семейной жизни и работы, какая их интересует».
Мария Склодовская-Кюри.
Осенью 1933 года здоровье Марии резко ухудшилось – сказались годы работы с радиоактивными веществами. Когда-то Мария стыдливо прятала свои обожженные во время опытов руки, потом у нее начали выпадать волосы, силы уходили… Она так и не поняла, что причиной тому была радиоактивность; о вреде излучения заговорили только в 1945 году, после того как первые атомные бомбы были сброшены на японские города. Но в этом не было вины ни Марии Склодовской, ни ее мужа. Они хотели спасти человечество, и они не виноваты в том, что кто-то придумал, как применить их открытие для массового убийства. Она отдала всю себя науке, веря, что человечество способно «извлечь из новых открытий больше блага, чем зла». Борьбе с использованием атома в военных целях посвятила свою жизнь их дочь Ирен Жолио-Кюри, ставшая не только замечательным ученым, но и известным правозащитником, членом многих антивоенных организаций.
Мария Склодовская-Кюри.
Мария Склодовская-Кюри скончалась 4 мая 1934 года от злокачественной анемии, вызванной перерождением костного мозга под действием радиоактивного излучения. Таким образом, она стала первым человеком, умершим от облучения.
Через двадцать восемь лет она вновь соединилась со своим мужем – останки Пьера Кюри и Марии Склодовской-Кюри были перезахоронены в парижском Пантеоне. Отныне и навсегда они рядом – в смерти и в истории.
Вульф Виталий Яковлевич.
